Прекрасный мир, где же ты - Салли Руни

на старичков, еще он много времени проводит в общественном саду, закладывая компост, так что он жалуется и на компост тоже и так далее. У меня же разница между локдауном и обычной жизнью минимальная (не печально ли это)? Восемьдесят-девяносто процентов времени я, как обычно, работаю из дома, читаю и никуда не хожу. Но все-таки оказалось, что даже редкое общение – не то же самое, что его полное отсутствие, выход в люди раз в две недели совсем не то же, что жизнь совсем без вечеринок. И конечно, я по-прежнему отчаянно скучаю по тебе и твоему парню. Мы видели его вчера вечером в новостях и были сильно взбудоражены. Феликс убежден, что собака его узнала, потому что она залаяла на телевизор, но, между нами, она постоянно на него лает.

Не знаю, видела ли ты, но примерно месяц назад я дала интервью по электронной почте, и журналист спросил, что мой парень думает про мои книги. Я бездумно ответила, что он их не читал. Конечно же, это вытащили в заголовок: «Элис Келлехер: мой парень не читал моих книг». А потом Феликсу попался на глаза популярный твит, где говорилось что-то вроде «ужасно… она заслуживает лучшего». Он вечером показал мне этот твит на своем телефоне и ничего не сказал, а когда я спросила, что он об этом думает, просто пожал плечами. Сначала я подумала: вот, прекрасная иллюстрация поверхностности и самодовольства «книжной культуры», в которой нечитателей держат за морально неполноценных, и считают, что чем больше книг ты прочитал – тем ты лучше других. Но потом я подумала: нет, на самом деле это пример того, как концепция знаменитостей разрушает мышление в принципе нормального и здравомыслящего человека. Это пример того, как кто-то искренне верит, что раз она видела мои фотографии и читала мои романы, то она словно лично со мной знакома – и лучше меня знает, как мне жить. И это нормально! Для нее нормально не только обдумывать эти странные мысли, но и высказывать их публично и получать лайки и внимание. Она не понимает, что в этот момент она ведет себя как сумасшедшая, потому что все вокруг нее страдают тем же безумием. Они на самом деле не делают разницы между теми, с кем лично знакомы, и теми, про кого только слышали. Для них чувства, которые они испытывают к воображаемой мне, – близость, обида, ненависть, жалость – так же реальны, как и те, что они испытывают к своим друзьям. Это навело меня на мысль, не стала ли культура знаменитостей метастазами, заполняющими пустоту, на месте которой раньше была религия. Такой злокачественный нарост там, где раньше было священное.

Другая новость, которая на самом деле совсем не новость: продолжается сага «мои проблемы со здоровьем». У меня каждый день что-нибудь болит. В хорошем настроении я убеждаю себя, что это всего лишь последствия накопившихся стресса и усталости последних лет, и это само пройдет со временем. А когда я не в настроении, я думаю: так и будет всю жизнь. Я много читаю медицинской литературы про стресс. Почти все врачи согласны, что он так же вреден для здоровья, как курение, и в какой-то момент существенно разрушает его. И все же единственное лекарство, которое они предлагают, – просто не испытывать стресса. Это не похоже на тревогу или депрессию, когда можно пойти к врачу, пройти курс лечения и тебе станет заметно легче. Тут прямо как с наркотиками – просто не принимайте их, а если уж подсели, то постарайтесь делать это пореже. Нет лекарства от этой проблемы, и нет доказанно эффективной терапии. Просто не нервничай! Это очень важно, а то заболеешь по-настоящему!! С этиологической точки зрения я чувствую себя так, словно в последние несколько лет заперта в прокуренной комнате, где тысячи непонятных людей орут на меня день и ночь. И я понятия не имею, когда это кончится и сколько времени мне понадобится, чтобы оправиться от этого, и получится ли это вообще. С одной стороны, я знаю, что человеческое тело может быть невероятно выносливым. С другой стороны, мои крепкие крестьянские предки не готовили меня к карьере широко презираемой романистки. Что ты думаешь? Ко мне постепенно вернется нормальное здоровье? Или я со временем смирюсь с хроническим недомоганием и это откроет мне новые возможности духовного роста? Кстати, когда Феликс увидел, что я села писать тебе письмо, он сказал: Не забудь сообщить ей, что ты теперь католичка. Это из-за того, что недавно он спросил меня, верю ли я в Бога, и я ответила, что не знаю. После этого он весь день качал головой, а потом заявил, что, если я уйду в монастырь, он меня навещать не станет. Нечего и говорить, что в монастырь я не собираюсь и католичкой себя не считаю. Я просто чувствую, верно это или ошибочно, что есть еще что-то за поверхностью вещей. Когда один человек убивает или ранит другого, за этим ведь есть «что-то» – правда? Не просто атомы, кружащие в разных комбинациях в пустоте. Не знаю, как это объяснить. Но мне кажется важным не обижать других, даже в собственных интересах. Феликс с этим, конечно, соглашается, но, заявляет он, люди, не верящие в Бога, не устраивают же массовые бойни (вполне разумно). Но мне все чаще кажется, что это потому, что они на самом деле так или иначе верят в Бога – они верят в Бога как в базовый принцип добра и любви, лежащий в основе всего. Доброта, не требующая награды, не зависящая от наших желаний, которой неважно, заметит ли ее кто-то или нет. Если это и есть Бог, то тогда это просто слово, говорит Феликс, и ничего особенного за ним не стоит. И уж разумеется, нет за ним небес, ангелов и воскресения Христа, но все это может помочь нам прочувствовать, что же оно значит. На всем протяжении человеческой истории большинство наших попыток разграничить добро и зло были жалкими, жестокими и несправедливыми, но разница все же существует – независимо от нас, конкретной культуры, отдельных людей, когда-либо живших и умерших. И всю свою жизнь мы пытаемся понять эту разницу и жить в соответствии с ней, стараясь любить других людей, а не ненавидеть, и нет на земле ничего важнее.

Раньше книга продвигалась рывками, а теперь все замедлилось, и она натекает прерывистой струйкой. Естественно, мой сангвинический темперамент уберег меня от того, чтобы усмотреть в этом что-то зловещее. Хаха! На самом деле я стараюсь в